Бредовые идеи величия. Бредовые идеи самоуничижения (депрессивный бред)

Бредовые идеи величия

Бред изобретательства - больной убежден, что он сделал выдающееся открытие, создал вечный двигатель, от­крыл причину рака, нашел средство для максимального про­дления человеческой жизни, изобрел «эликсир вечной моло­дости», «средство для усовершенствования человеческой по­роды». Близок к этому бреду и бред реформаторства, когда больной уверен, что «открыл идею преобразования мира» и совершит «гениальную реформу». 

Бред высокого происхождения заключается в убеж­денности больного, что он сын всемирно известного писате­ля, кинозвезды, «последний отпрыск дома Романовых» и т.д., а «те, кто считается сейчас родителями, всего лишь воспита­тели», «подставные лица», «родители в условном смысле».

Бред богатства - больной считает, что он «владелец несметных сокровищ», «обладает всеми золотыми запасами на земле», «ему ничего не стоит подарить каждому студенту по золотой шубе», у него «дом в миллион комнат».

Любовный, эротический (сексуальный) бред - больной или больная твердо убеждены в необыкновенно сильной любви к ним какого-то человека, возможно даже и незнако­мого, который «безумно любит на расстоянии». Такие боль­ные, настойчиво добиваются встречи с «возлюбленным» или «любимой», буквально преследуют их, все поведение окру­жающих, и особенно «предмета любви», по их мнению, под­тверждает правильность их мысли: «Он делает вид, что мы незнакомы, потому что оберегает меня от нападок своей не­любимой жены», «Она специально надела красное платье, чтобы показать, как сильна ее любовь ко мне», «Он специ­ально женился, чтобы не бросать тень на мою репутацию».

Нелепый бред величия (грандиозных размеров), так называемый мегаломанический (гр. megas - большой) - «все дети на земле родились от него», «все книги, какие в мире есть, написала я, но только под разными именами», «я один могу сразу съесть десять быков» - характерен для прогрес­сивного паралича.

Бредовые идеи самоуничижения (депрессивный бред)

Бред самоуничижения, самообвинения, виновности, греховности - весьма близкие по клиническому содержанию патологические идеи о своих мнимых ошибках, несущест­вующих грехах, несовершенных преступлениях («в жизни не сделано ничего хорошего», «я никуда не годный человек», «вся моя жизнь - сплошная цепь ошибок и преступлений»). Такие больные очень часто убеждены, что своими ошибками и проступками они погубили не только свою жизнь, но и жизнь своих близких, что они «всем в тягость», «объедают окружающих», «не имеют никакого права даже на кусок чер­ствого хлеба». Для них характерно также ожидание наказа­ния, убежденность в его необходимости или неизбежности («я - чудовище, не понимаю, как меня земля держит», «нет такой кары, которая бы соответствовала моим проступкам»). Подобные бредовые идеи особенно характерны для пресенильных психозов.

Ипохондрический бред выражается в ошибочных умо­заключениях по поводу состояния собственного организма, болезненной убежденности в наличии заболевания (рака, си­филиса, «воспаления всех внутренностей», нарушения обме­на веществ), поражения всего организма или отдельных час­тей тела («кровь сгустилась, в сердце какие-то тяжи и проб­ки, скоро уже придет полный конец», «весь мочевой пузырь поражен, моча даже не идет»). Иногда больные утверждают, что они уже не существуют, у них нет желудка, нет кишеч­ника («доктор, как я могу есть, когда у меня уже нет желуд­ка, да и кишечник весь сгнил», «сердце перестало работать, печень исчезла», «почки насквозь прогнили»). Такая раз­новидность ипохондрического бреда носит название бреда отрицания или нигилистического бреда (лат. nihil - ниче­го).

Реже такое бредовое отрицание касается не собствен­ного организма, а внешнего мира: «все погибло», «солнце погасло», «земля провалилась», «мир куда-то исчез» (подоб­ный бред так и называется - бред гибели мира).

У одного и того же больного может быть либо одна бредовая идея, либо сразу несколько (например, одновре­менное существование бреда величия и преследования). Кроме того, один вид бредовых идей может переходить в другой (так называемая трансформация бреда).

Больная, прежде спокойная и жизнерадостная, с 18-летнего воз­раста стала замкнутой, избегала общественных мест, уединялась, плака­ла. Через некоторое время «под строгим секретом» сообщила матери, что стоит ей где-нибудь появиться, как все тут же обращают на нее внима­ние, смеются над ней, «считают ее дурочкой». Через некоторое время начала отказываться от еды, говорила, что ее хотят отравить, чтоб она «не мозолила всем глаза своим дурацким видом». С трудом удавалось ее накормить, часто, уже взяв пищу в рот, тайком старалась ее выплюнуть. Активно лечилась и в течение нескольких лет была практически здоро­вой, работала. В возрасте 45-46 лет обнаруживала большую тревогу по поводу своего здоровья, сообщала мужу, что «внутри у нее что-то пере­ворачивается», «от подъема тяжести связки оборвались». Все чаще и ча­ще обращалась к врачам различных специальностей, просила «проверить ее организм», не верила, когда ее находили здоровой. Все более утвер­ждалась во мнении, что у нее тяжелая, неизлечимая болезнь, а врачи «просто ничего не понимают или не хотят расстраивать». Становилась все более подавленной, ничем не могла заниматься, почти все время ле­жала в постели - «конец уже виден», «жить осталось несколько дней», «живу только одним сердцем, а все остальное уже плохо работает». С течением времени все более отчетливо выявлялся бред отрицания: «Все органы отвалились, желудок высох, совсем не работает, мочевой пузырь истлел, все «нервы атрофировались, кишечник прирос к позвоночнику». Упорно отказывалась от еды: «Желудка нет, стула уже два месяца не бы­ло, печени нет, пища сразу поступает в мышцы, они уже тоже гниют».

Под редакцией профессора М.В. Коркиной